Going home. Delhi, India
Мы устроили привал у Храма Лотоса, Дели.
Я задремала на мягкой траве всего на пару минут, убаюканная теплыми лучами декабрьского солнца.
А когда открыла глаза, увидела склонившуюся надо мной девочку лет семи – в длинной юбке и ярком растянутом свитере.
Она затараторила на хинди так быстро, что я не успевала вставить и слова на английском.
И, лишь на секунду оторвав взгляд от малышки, поняла, что нас окружили плотным кольцом около пятидесяти человек.
Одна из женщин сделала робкий шаг вперёд и показала пальцем на камеру.
"Вы хотите фото?", - спросила я. И она, расплывшись в широкой улыбке, поправила волосы и начала позировать.
За ней подтянулись дети – кто-то подходил вплотную к объективу и делал серьезное лицо, а кто-то звал своих друзей и забавно кривлялся.
А один мальчишка притащил велосипед и жестом объяснил, что хочет снимок в полный рост.
Когда толпа угомонилась, ко мне вновь подошла та самая девочка.
Она крепко-крепко пожала мне руку и сказала: "Тану".
Мне показалось, это было её имя.
Прежде чем уйти из парка, я достала из сумки жестяную коробочку с леденцами монпансье, купленную в аэропорту Шереметьево, и протянула своей маленькой знакомой.
И её глаза загорелись так, словно это – самый дорогой подарок, который ей когда-либо дарили.
Прощаясь с Тану, я прощалась с Индией.
Мы устроили привал у Храма Лотоса, Дели.
Я задремала на мягкой траве всего на пару минут, убаюканная теплыми лучами декабрьского солнца.
А когда открыла глаза, увидела склонившуюся надо мной девочку лет семи – в длинной юбке и ярком растянутом свитере.
Она затараторила на хинди так быстро, что я не успевала вставить и слова на английском.
И, лишь на секунду оторвав взгляд от малышки, поняла, что нас окружили плотным кольцом около пятидесяти человек.
Одна из женщин сделала робкий шаг вперёд и показала пальцем на камеру.
"Вы хотите фото?", - спросила я. И она, расплывшись в широкой улыбке, поправила волосы и начала позировать.
За ней подтянулись дети – кто-то подходил вплотную к объективу и делал серьезное лицо, а кто-то звал своих друзей и забавно кривлялся.
А один мальчишка притащил велосипед и жестом объяснил, что хочет снимок в полный рост.
Когда толпа угомонилась, ко мне вновь подошла та самая девочка.
Она крепко-крепко пожала мне руку и сказала: "Тану".
Мне показалось, это было её имя.
Прежде чем уйти из парка, я достала из сумки жестяную коробочку с леденцами монпансье, купленную в аэропорту Шереметьево, и протянула своей маленькой знакомой.
И её глаза загорелись так, словно это – самый дорогой подарок, который ей когда-либо дарили.
Прощаясь с Тану, я прощалась с Индией.