Paris, France (II)
Если вы когда-нибудь соберетесь в Париж, остановитесь на ночь на Монмартре.
Гуляйте по нему пока не стемнеет: утопайте в огнях, общайтесь с людьми, скользите пальцами по стенам домов и слушайте, дышите, впитывайте эту жизнь широко открытыми глазами.
А после отправляйтесь спать, чтобы встать как можно раньше.
Проснитесь затемно и идите встречать рассвет к Sacré-Cœur.
Садитесь на ступеньки и приветствуйте солнце, что встает над парижскими крышами, наполняя город удивительными красками – от серо-голубых до кофейно-розовых.
Тогда-то вы и поймете его душу.
Я составляла свой маршрут не по картам и путеводителям, а по следам людей, которые в тот или иной жизненный момент вдохновляли меня на свершения.
Он начался с удивительного Cimetière du Père-Lachaise, где покоятся Амадео Модильяни, Эдит Пиаф, Оскар Уайльд и Джим Моррисон.
Я пила глинтвейн с Симоной де Бовуар и Жаном-Полем Сартром в Café de Flore на бульваре Saint-Germain и разговаривала с книгами в магазинчике Shakespeare and Company.
Мне хватило двух дней, чтобы понять – из Парижа не возвращаются. В Париже остаются навсегда.
Можно сесть в поезд, пересечь границу, можно приехать в страну, где ты родился, но впредь никогда не назвать ее родной.
Можно жить дальше, можно ходить на работу, учить языки, готовить обеды и ужины, можно даже любить...
и оставаться в Париже.
Если вы когда-нибудь соберетесь в Париж, остановитесь на ночь на Монмартре.
Гуляйте по нему пока не стемнеет: утопайте в огнях, общайтесь с людьми, скользите пальцами по стенам домов и слушайте, дышите, впитывайте эту жизнь широко открытыми глазами.
А после отправляйтесь спать, чтобы встать как можно раньше.
Проснитесь затемно и идите встречать рассвет к Sacré-Cœur.
Садитесь на ступеньки и приветствуйте солнце, что встает над парижскими крышами, наполняя город удивительными красками – от серо-голубых до кофейно-розовых.
Тогда-то вы и поймете его душу.
Я составляла свой маршрут не по картам и путеводителям, а по следам людей, которые в тот или иной жизненный момент вдохновляли меня на свершения.
Он начался с удивительного Cimetière du Père-Lachaise, где покоятся Амадео Модильяни, Эдит Пиаф, Оскар Уайльд и Джим Моррисон.
Я пила глинтвейн с Симоной де Бовуар и Жаном-Полем Сартром в Café de Flore на бульваре Saint-Germain и разговаривала с книгами в магазинчике Shakespeare and Company.
Мне хватило двух дней, чтобы понять – из Парижа не возвращаются. В Париже остаются навсегда.
Можно сесть в поезд, пересечь границу, можно приехать в страну, где ты родился, но впредь никогда не назвать ее родной.
Можно жить дальше, можно ходить на работу, учить языки, готовить обеды и ужины, можно даже любить...
и оставаться в Париже.